ИСТОРИЯ

Открыть галерею ИСТОК

Первые попытки России наладить связь со Святой Землей были предприняты еще царем Иоанном III -- в 1497 году он отправил в Царьград первого русского посланника, Михаила Плещеева. Миссия не увенчалась успехом -- с начала XVI века Палестина сделалась колонией Турецкой империи. Лишь в 1699 году, когда царь Петр I одержал победу над турками и заключил с ними мир, Россия получила право свободного паломничества на Святую Землю. А после окончательного разгрома сил Оттоманской империи в 1829 году отстояла и право защищать православных славян, находившихся тогда под игом Турции, и получила возможность открыть консульство в Яффе для защиты своих паломников.

В 1848 году Русская Православная Церковь отправила в Иерусалим свою Духовную Миссию во главе с архимандритом Порфирием (Успенским †1885). Он оставил по себе добрую память у местного православного населения, а в глазах западных церквей высоко поднял авторитет России, как заступницы и покровительницы Святой Земли. В 1858 году в помощь Русской Духовной Миссии был учрежден Палестинский Комитет под председательством Великого князя Константина Николаевича (†1892).

Особая роль в истории Русской Миссии в Святой Земле принадлежит архимандриту Антонину (Капустину), возглавившему ее в 1865 году. Благодаря его трудам и энергии в собственность России приобретались в разных местах Палестины участки земли, связанные с ветхо- и новозаветными событиями, отстраивались на них церкви, подворья, странноприимные дома, что давало возможность окормлять тысячи русских богомольцев. За годы начальствования архим. Антонина (1865-1894) миссия приобрела на средства жертвователей из России 13 крупных участков. Все они, правда, были оформлены на имя миссийского переводчика, православного араба Якова Егоровича Халеби (†1911), многолетнего сподвижника архим. Антонина. Турецкие законы того времени не допускали иностранного владения землей.

Что же касается Гефсиманского участка, то он составил исключение, поскольку был приобретен с особого разрешения султана – на Высочайшее имя.



Участок на юго –западном склоне Елеонской горы, напротив Золотых ворот, откуда открывается лучший вид на Старый Город, сразу же привлек внимание начальника миссии. Будучи знатоком библейской археологии, он был уверен, что именно на этом месте Спаситель молился о Чаше, и здесь же, в пещерке, заснули, ожидая Его, апостолы. Архим. Антонин думал о покупке участка, но этой возможности ему пришлось ждать около пятнадцати лет.

Весной 1881 года Великие князья Сергей Александрович и Павел Александрович отправляются в Палестину, чтобы паломничеством на Святую Землю отметить годовщину смерти своей рано ушедшей из жизни матери, императрицы Марии Александровны. По-видимому, в разговоре Великих князей с архимандритом Антонином, глубоко почитавшим покойную императрицу, и родилась идея строительства памятного храма в честь ее святой покровительницы, равноапостольной Марии Магдалины. Подсказана она была именно начальником миссии, что впоследствии подтвердит Сергей Александрович. Знакомясь с Иерусалимом, августейшие паломники посетили Вознесенский женский монастырь на вершине Елеонской горы и Гефсиманский сад на ее склоне – вероятно, архим. Антонин указал им это место как предпочтительное для возведения храма.

Осенью 1881 года начались необходимые формальности для приобретения земли, а через год, осенью 1882-го, генеральный консул России в Иерусалиме получил документы о собственности на участок в Гефсимании. Священный Синод Русской Церкви обратился к Иерусалимскому патриарху с посланием, в котором уведомлял его о планах постройки храма на этом участке и просил благословить это начинание.

По завершении строительства в 1888 году храм с участком были переданы в административное ведение Императорского Православного Палестинского Общества (ИППО), призванного помогать русским паломникам. Здесь могли совершать остановку те из них, кто шел древней иерихонской дорогой из Иерусалима к святыням Иудейской пустыни и месту крещения Спасителя на Иордане. Церковь св. равноапостольной Марии Магдалины сразу полюбилась паломникам, в ней совершалось много заказных служб и треб. Обычно в этом помогали монашествующие, временно подвизавшиеся в Иерусалиме и жившие в нижних помещениях церкви. Храм содержался на личные средства царской семьи и другие пожертвования из России.

Старейшее здание Русской Гефсимании, домик, построенный одновременно с храмом в верхней части участка, был предназначен для самого архим. Антонина. По традиции в нем и теперь живут гефсиманские священники. Вскоре на нижней части участка также решено было построить дома для паломников, в память почивших членов царской семьи, Великого князя Константина Николаевича и Великой княгини Александры Георгиевны. Построен в декабре 1892го был только один -- теперь на нем две мемориальные доски. Совет ИППО утвердил особые правила для его будущих жильцов: предполагалось, что паломники смогут не только останавливаться здесь бесплатно, но и получать небольшое пособие. Взамен от них ожидалась молитва о тех, кто отошел в мир иной.

С началом Первой мировой войны и последовавшей за ней российской революцией 1917 г. храм утратил свое земное покровительство в лице царской семьи. Но вскоре обрел его вновь -- уже как небесное: в январе 1921 г. под сводами храма нашли упокоение останки Великой княгини Елисаветы Федоровны и ее келейницы, инокини Варвары.

В эти годы храм Марии Магдалины в Иерусалиме становится убежищем для спасшихся бегством из революционной России, скитающихся на чужбине русских. Летом 1929 г. сюда приезжает из Ниццы русская эмигрантка, москвичка Валентина Цветкова, будущая матушка Варвара. Потрудиться на Святой земле ей предложил митрополит Анастасий (Грибановский), давний знакомый семьи Цветковых, который с 1924 по 1935 годы был постоянным наблюдающим Русской Зарубежной Церкви в Иерусалиме.

Вскоре Валентина становится послушницей, и ей поручается надзор за русским Гефсиманским участком и храмом Марии Магдалины, благоустройство территории, а также прием паломников и гостей. Их всегда было немало – памятная монастырская книга, начатая в 1930 году, хранит имена гостей из Америки, Европы и Австралии, в ней латиницей и кириллицей расписывались принцы и принцессы, послы, епископы и простые монахи. Храм на склоне Елеона привлекал внимание, Русскую Гефсиманию, по словам сестры Валентины, посещали “короли и убогие”.

Посетители делали пожертвования, но в целом средства, которыми располагала Духовная Миссия, лишенная помощи из России, были ничтожно малы. Монашествующие из последних сил старались удержать свою автономию, сохранить земельные участки и церковное имущество. Сестра Валентина ютилась в помещении под храмом, деля его с другими скитальцами. Оба домика на территории Русской Гефсимании приходилось сдавать внаем. Место привлекало своей тишиной и близостью к Старому Городу -- “нижний” и “верхний” дома никогда не пустовали и приносили хотя и скромный, но постоянный доход в церковную казну.

В Иерусалиме тогда было много иностранцев, особенно англичан (Палестина находилась под протекторатом Британии). В начале 1932 в одном из домиков поселились две англиканские монахини, шотландки по происхождению, Стелла Робинсон и Катрин Спрот, решившие посетить город по пути из миссионерской поездки в Индию. Пребывание в Святой Земле, общение с сестрой Валентиной и владыкой Анастасием изменило их жизнь. Видя бедственное положение Русской Гефсимании и участка в Вифании они захотели помочь. Так началось бескорыстное сотрудничество инославных монахинь с Русской Духовной Миссией в Палестине.

Обе шотландки, будучи родом из влиятельных семейств, заручились поддержкой английских властей в Палестине, что в значительной степени распространилось и на миссию. Власти, по мере возможностей, стали содействовать русским. Большую роль сыграло и то, что гефсиманский храм оказался усыпальницей внучки английской королевы Виктории, сестры последней русской царицы, Великой княгини Елисаветы Фeдоровны, на чем Стелла Робинсон сделала акцент в общении с британской администрацией.

Деятельность по созданию православной обители сблизила англиканских монахинь с православными. Они стали посещать богослужения в храме Марии Магдалины, сестра Валентина помогала им в изучении русского и церковнославянского языков. В сентября 1933 г. обе сестры присоединились к православию, при этом им возвратили имена, полученные в крещении – Мария (Марион) и Александра (Аликс).

Вскоре, с благословения владыки Анастасия, в Вифании было основано общежитие. Возглавила общину сестра Мария. В августе 1934 года в храме св.Марии Магдалины, с. Мария была пострижена в монашество с сохранением своего имени. Через три месяца владыка Анастасий совершил постриг сестер Александры (Спрот) и Валентины (Цветковой), соответственно с именами Марфа и Варвара. В Гефсимании, по замыслу владыки Анастасия, сестры должны были заниматься внутренним деланием, подобно евангельской Марии, в Вифании же – служением ближнему, как Марфа. Монахиню Марию назначили заведующей русским гефсиманским участком в Иерусалиме и хранительницей усыпальницы Великой княгини Елисаветы Федоровны и инокини Варвары. В Гефсимании ей в помощь определили монахиню Варвару, в Вифании – монахиню Марфу. Так началась малая обшина. Осенью 1936 года, монахиня Мария была возведена в сан игумении.

Жизнь молодой обители во время начавшейся в 1939 г. Второй мировой войны была трудной, но благодаря матушке Марии, которая все причитавшееся ей наследство переводила на монастырь, а также поддержке родных монахини Марфы, материальная помощь не иссякала. Все это время игумения Мария искала возможность списаться с митрополитом Анастасием (отбывшим в Европу в 1935м, а с 1936го года возглавлявшим Синод РПЦЗ) – первое известие, через Красный Крест, придет от него только в 1944 году. Однако в Гефсимании продолжались церковные службы по уставу Русских Православных монастырей -- под руководством архим. Серафима (Седова).

Война и разгром Германии в очередной раз перекроили карту мира, вызвав вынужденное перемещение множества людей. Женские монастыри на Святой Земле, в том числе и Гефсиманская обитель, пополнились насельницами – в основном, из Бессарабии, а также из лагерей для перемещенных лиц в Европе.

В 1948 году прекратился британский мандат в Палестине, в мае того же года началась арабо-израильская война, изменившая существующий порядок в регионе. Повсюду велись военные действия. Матушке Марии и мать Марфе, как британским подданным, неоднократно предлагалось вернуться на родину, но они наотрез отказались. Врата Вифании и Гефсимании открылись русским и арабским беженцам, которых было немало – в Русской Гефсимании заселены были даже пещеры. Службы в храме не прекращались.

Война вызвала раздел Иерусалима и Палестины между новообразованным государством Израиль и Иорданией. К тому времени у Сталина появился стратегический интерес к странам Ближнего Востока, и советская администрация заявила о своих правах на церковное имущество царской России в Палестине. Правительство израильского государства, на чьей территории оказалось большинство земель, в свое время приобретенных архим. Антонином для Русской Духовной Миссии, все эти годы сохранявшихся измученными, лишенными родины русскими людьми, пошло навстречу пожеланиям СССР. Начались настойчивые попытки уговорить и правительство Трансиордании передать Москве русские участки. Давление оказывалось и через Иерусалимского патриарха, который пытался влиять на тогдашнего начальника РДМ, убежденного монархиста архим. Антония (Сенкевича). Несмотря на непреклонность иорданского королевского дома в этом вопросе, положение русских обителей на Елеоне и в Вифании было сложным.

Игумения Мария опасалась за судьбу общины и вверенных ей гробниц с останками новомучениц Елисаветы и Варвары. Для обсуждения создавшегося положения она в сопровождении монахини Варвары отправилась в Лондон; оттуда наконец–то удалось поехать в Мюнхен к митрополиту Анастасию. Связь с руководством РПЦЗ восстановилась, вскоре на Святую Землю был прислан архимандрит Димитрий (Биакай), назначенный духовником Вифанской общины, а позже начальником Миссии. Вместе с ним прибыло и пополнение -- группа сестер из Европы.

С момента образования общины, «нижний» дом на участке Русской Гефсимании перестали сдавать в аренду – в нем разместили игуменскую, сестринские кельи и канцелярию. Чуть выше возвели еще одно здание с четырьмя большими кельями (ныне это гостиница), в которых тоже разместились сестры. Кроме того, сестры жили и в нижних помещениях под храмом.

После 1948 года материальное положение иерусалимских женских обителей, оставшихся под омофором Русской Зарубежной церкви, осложнилось тем, что они лишились части дохода, выручаемого прежде от сдаваемых в аренду русских построек – теперь они отошли государству Израиль. Средствами содержания общины в то время была помощь от Синода РПЦЗ, частные пожертвования паломников, а также заработок сестер иконописью, вышиванием, ткачеством, переводами и уроками. Основой же по-прежнему оставались личные средства игумении Марии и монахини Марфы.

Но появились и новые возможности. Принадлежность монастырских территорий Иорданскому Королевству открыла населению русских обителей дорогу в Иорданию и соседние с ней страны, трудно досягаемые прежде, во время Британского мандата. На Ближнем Востоке того времени существовало много христианских общин, в том числе православных. Благодаря личной дружбе с Митрополитом Ливанским Илией (Карам), возникшей еще в 1939 году игумения Мария и монахиня Варвара могли теперь регулярно посещать Бейрут с целью сбора пожертвований на обитель. Ездили матушки также в Сирию и Заиорданье, где их знали и хорошо принимали.

Гефсиманская, она же Вифанская обитель, продолжала благородное и богоугодное дело евангельских Марфы и Марии, а также Великой княгини Елисаветы Федоровны. Молодые образованные сестры – русские и арабки -- вместе работали в монастырской школе по образованию арабских девочек, трудились на миссионерском поприще, защищая православие на Святой Земле, издавали миссионерский листок на арабском языке, который с благословения Блаженнейшего патриарха Тимофея рассылался по местным приходам и православным храмам других государств Ближнего Востока. Кроме того, вели обширную корреспонденцию с разными странами мира, совершали поездки религиозно-просветительского характера в православные селения Палестины, устанавливали контакты с местными приходами. В дни Страстной Седмицы и Пасхи Вифания принимала под свой покров и греческих паломников, с которыми поддерживалось дружеское общение и переписка.

В начале 50-х по благословению митрополита Илии в Ливане открылась женская монашеская обитель. Ее будущие насельницы больше года провели в Вифанской общине, приготовляясь к монашескому служению. Вифанская школа дала православному миру много благочестивых монахинь-арабок. Они рассеялись по всему свету: Чили, Аргентина, Франция, Англия, Греция. В Чили ими была основана монашеская община по подобию Вифанской – с детским приютом в память св. Иоанна Кронштадского, в Лондоне – Благовещенская обитель. И конечно, многие из них пополняли женские монастыри Елеонской горы.

Русские сестры старались по мере сил овладеть арабским языком, арабские же учили под их руководством русский и церковнославянский. Старейшие насельницы Гефсимании добрым словом вспоминают матушку Марию †1969, матушку Варвару †1983, мон. Агнию †1964 (Анна Дмитриевна Йонилис), мон. Арсению †1975 (Анна Васильевна Кутузова), мон. Аркадию †1970, мон. Сергию †1973 (Мария Николаевна Юрьева, урожд. Цветкова, старшая сестра матушки Варвары), инок. Евдокию †1964 (Голицина), инок. Анну †1992 (Савенкова), мон. Любовь †1993 (София Крылатова, многолетняя начальница Вифанской школы), мон. Александру †1993 (Ирина Семенова-Дубрава, дочь русского генерала Семенова) и других.

В 1969 году отошла к Господу первая игумения обители, матушка Мария. Административными делами в Вифании стала заведывать монахиня София (Любовь Крылатова), учительница Вифанской школы и помощница мать Марфы. А через год новой игуменией стала матушка Варвара (Цветкова). При ней в общине все оставалось так, как было изначально заведено.

В начале 70х дорогу на Святую Землю открыли для себя русские австралийцы – потомки русских эмигрантов, живших после 1917 года в Маньчжурии, преимущественно в Харбине, а в 50х годах эмигрировавшие в Австралию. Эта волна паломников пополнила и омолодила общину, принеся с собой новую культуру монастырского быта. Кроме того, в 1974 году, в Сиднее Любовь Миллер организовала благотворительный фонд Великой княгини Елизаветы, который по сей день оказывает помощь женским монастырям на Святой Земле. Благодаря щедрости жертвователей удалось оборудовать новую монастырскую кухню и трапезную для сестер и паломников.

В 1981 году, после прославления Русской Зарубежной Церковью обеих преподобномучениц, Елисаветы Федоровны и Варвары, гробы с их мощами были перенесены из нижних помещений в храм и с тех пор находятся у алтаря и доступны для поклонения.

Матушка Варвара, бывшая игуменией пятнадцать лет, скончалась на 95-м году жизни, 9 марта 1983 года. С ней ушла из Гефсимании живая связь с той старой, дореволюционной Россией, которую она так любила и помнила, о спасении которой постоянно молилась. Через месяц после ее кончины упокоился и был похоронен на Гефсиманском кладбище генерал Михаил Георгиевич Хрипунов, в прошлом флигель-адьютант Государя Императора Николая II. Двадцать лет он ревностно выполнял обязанности чтеца в гефсиманском храме, пел в церковном хоре. Двадцать три года он со своей супругой прожил в Русской Гефсимании, в небольшом домике, отстроенном на его личные средства. Игумения Мария в свое время благословила строительство с условием, что по смерти бездетных супругов домик перейдет в собственность общины. С 1959 года генерал Хрипунов был членом Православного Палестинского Общества в Иерусалиме, а с 1968 года и до смерти – его председателем. Игумения Варвара и генерал Хрипунов были ровесниками -- оба родились в 1889м и умерли в 1983году, и с их уходом стала закрываться живая глава российской истории в Гефсимании.



Не пройдет и 10 лет, как откроется новая глава – в обители начнет появляться все больше паломников и насельниц из новой России, а также Украины и Молдавии. Сейчас они составляют больше трети гефсиманского монашеского населения. Впрочем, Гефсиманская обитель и сегодня остается традиционно интернациональной, здесь подвизаются сестры с Ближнего Востока, Европы, США. Нынешняя игумения, матушка Елисавета (Шмельц), происходит из семьи русских эмигрантов в Австралии.